Возможно, «Алиса в Стране Чудес» станет не самым кассовым российским фильмом года, но точно будет обсуждаемым. Ведь каждый считает, что именно он правильно понимает произведение Льюиса Кэрролла. И от того, насколько совпадает ожидание от фильма с тем, что получится увидеть на экране, зависит его восприятие зрителем. И тут молодая аудитория, на которую в первую очередь ориентировались авторы новой постановки, менее всего ангажированы - они лишены привязки к контексту аудиосказки с песнями Высоцкого. А ваши ожидания, как говорил Аршавин, - это ваши проблемы.

Как у любого культового произведения (особенно если в нём широко присутствуют элементы абсурда, пародии и игры слов), у этой сказки существует масса прочтений и не менее дюжины переводов. Учитывая, что внутри прозаического повествования скрыты ещё песни-стихотворения, чаще всего имеющие отдельных авторов, то нетрудно впасть в «Путаницу Алисы»: «С толку голову собьёт только оплеуха, на пяти ногах идёт голова - два уха» (версия Владимира Высоцкого). У каждого своя «Алиса». Свои поклонники есть не только у текстов, но и у каждого цикла иллюстраций. И ничего удивительного, что новый фильм разделил зрителей на два лагеря. Мы сами чувствуем себя не в своем уме: одна часть сознания восторженно рукоплещет, другая - сурово считает грехи фильма.

Заявить в ходе рекламной кампании, что зрителя ждет визуализация пластинки фирмы «Мелодия», вышедшей в 1976 году, было смелым шагом. Напомним драматичную историю пластинки «Алиса в стране чудес». До выхода в свет перевода Нины Демуровой Льюис Кэрролл был практически неизвестным в Советском Союзе британским писателем. В 1972 году повесть «Алиса в стране чудес» попала в руки декану Школы-студии МХАТ Олегу Герасимову, который тут же решил поставить по ней радиоспектакль. Идею поддержала Студия грамзаписи «Мелодия» в лице ответственного редактора Евгении Лозинской, и Герасимов привлёк к процессу своих бывших учеников. Среди них был и актёр «Таганки» Владимир Высоцкий, который к тому времени уже был хорошо известен, но ни одной официальной аудиозаписи в 1972 году у него не было, поэтому он подошёл к просьбе написать песни к аудиоинсценировке со всей ответственностью (Марина Влади в своё время играла во Франции Алису на театральной сцене). 

Работа над пластинкой растянулась на три года, после окончания которой состоялся худсовет. И там было принято решение выпуск диска запретить. Причин нашли много. От «развращения детей чудовищными песнями Высоцкого» (фраза, по легенде, принадлежит Наталье Сац) до «если мы ничего не поняли, то что поймут дети?». Евгения Лозинская была тут же уволена, директора «Мелодии» Бориса Владимирова сразил инфаркт. Но Белла Ахмадуллина с подачи Высоцкого и Влади написала несколько слов в поддержку записи в «Литературной газете», и в 1976 году аудиопостановка увидела свет. Двойная виниловая пластинка, на которой было написано: «перевод Н. Демуровой, инсценировка О. Григорьева, слова и мелодии песен В. Высоцкого, музыка Е. Геворгяна» - вышла в 1976 году и моментально стала супердефицитом, несколько раз переиздавалась и издаётся до сих пор на разных видах и на разных носителях.

Культовый статус пластинки несомненен, а потому назвать проект «визуализацией пластинки» было практически самоубийством. Это всё равно что снять ремейк «Москвы слезам не верит». Потом в пресс-релизах фильм уже позиционировали, как снятый «по мотивам», а конечная официальная формулировка вышедшего кино звучит так: «музыкальный фильм на стихи Владимира Высоцкого по мотивам сказки Льюиса Кэрролла». Но любимый народом жанр «не смотрел, но осуждаю» уже расцвёл во всей красе.

Первые кадры фильма Юрия Хмельницкого оглушают и сшибают с ног даже насмотренных зрителей: такой сочной картинки (отчасти созданной под впечатлением фильмов Тима Бёртона), таких прекрасных декораций, хореографии и песен, аккуратно вписанных в диалоги, мы давно не видели в российском кино.

Возможно, оттого он и смотрится, как альманах ярких сказочных эпизодов или больших видеоклипов, выброси любой - сюжет сильно не поменяется (хотя, отсутствие ряда эпизодов здорово бросается в глаза).

Странно предъявлять такой грех фильму, ориентированному на подростковую аудиторию, которая вообще не смотрит в телефоне ничего длиннее 10 секунд и может включиться в любое кино хоть с середины, хоть с конца. Тем более что генеральный продюсер Тина Канделаки явно делала кино «под себя»: в крайнем случае, можно распилить фильм на клипы и вставлять их в сетку вместо прогноза погоды. 

Встречаются и мнения о «финале ни о чём». С одной стороны, это вопрос эстетики и зависит от того, где для зрителя заканчивается сказка «Титаник» или «Красотка»? С другой, продюсерам ничто не мешает рассказать позже историю «Зазеркалья» с Труляля, Траляля и Шалатаем-Болтаем с «Бармаглотом». Да, к ней Высоцкий не написал песен, но у него немало других достойных произведений, да и авторы “Алисы”, как видно, исключительно текстами с альбома про Страну чудес решили не ограничиваться.

Кстати, о Высоцком. Из 31 песни в пластинку вошло 23 композиции, а вот до нынешнего современного саундтрека фильма дошло лишь девять, да «Баллада о любви» из «Стрел Робин-Гуда», которая звучит вместо антимилитаристской «Мы браво и плотно сомкнули ряды» - весьма провокационной и для своего времени. И тут можно посетовать, что авторам фильма не хватило смелости, которая была у авторов пластинки. Хотя, к чести новых авторов, стоит признать, что эпизод «Я поля влюблённым постелю» в исполнении Безумного Шляпника, Королевы, Алисы, Додо и Герцогини, в современной аранжировке и под музыку Влада Саратовкина и музыкального продюсера Евгения Воронцова, получился чуть ли не самым запоминающимся эпизодом фильма.

Разрыв шаблона случается на финальных титрах, когда звучит композиция «Силуэт» Вани Дмитриенко в исполнении самого Ивана и Ани Пересильд - даже для лояльно настроенных зрителей это звучит, как атавизм по отношению ко всей картине и по звуку, и по смыслу, и по логике. Но и тут маркетинговая логика присутствует: это же так мило, когда молодые влюблённые поют вместе в финале фильма про любовь. Что интересно, хотя в клипе на YouTube указано, что «Силуэт» - песня из OST «Алиса в стране чудес», в официальном же саундтреке, вышедшем на всех цифровых звуковых платформах трек отсутствует. Много неясного в странной стране…

Так про что кино-то получилось? Про любовь, про то, что взрослые и дети говорят на разных языках и не слышат друг друга. И, как бы, про Алису. Главная героиня - пятнадцатилетняя школьница Алиса Королёва, которая завалила ОГЭ, тем самым спровоцировав ссору между своими родителями, ушла из дома, чтобы назло всем затусить в парке со своим крашем Додолевым. Там она встречает странного дядьку во всём белом, который крадёт у неё наручные часы и исчезает скатившись с горки-трубы. Когда за ним в погоню пускаются Алиса и Додолев, они попадают в странный мир, в котором все похожи на близких и знакомых Королёвой людей, и Додолев явно знает обо всём этом больше, чем Алиса. 

Внимательный зритель обнаружит подтексты: про несменяемость власти, которая случилась из-за остановки времени («Ты всегда, я всегда, королева всегда, - ты этого хотела?»), про хандру представителя интеллигенции Синей Гусеницы («Жить без смысла, как все мы тут, дело нелегкое»), про скорую на расправу судебную систему на примере требующей расправы Королевы («Для казни нужен суд? Ну хорошо, тогда сначала суд, затем - казнь») и верховенство закона, когда Алиса поправляет Герцогиню («Это называется не Книга законов, а Конституция»). В довершение всего клип «До мильона далеко» с Кристиной Бабушкиной в роли учительницы математики, прямо отсылающий к пинкфлойдовскому «Another Brick in the Wall» (как некогда “Скованные одной цепью” в “Стилягах”)... И тут напрашивается неожиданная мысль. А может авторы фильма вовсе не утратили смелости и сделали именно то, что от них ждали - сохранили и текст, и контекст, и подтекст? Ведь сказки, они для того и существуют, чтобы многослойную историю с не совсем уютными смыслами обернуть в фантик того же мюзикла, и тогда будет шанс, что вас услышат и поймут.

Оригинальный сюжет адаптировали под наше время, пожалуй, более искусно, чем в “Волшебнике Изумрудного города”. Вторя не вполне логичному, но понятному для сновидческой оригинальной сказки, авторы причудливо смонтировали эпизоды, при этом настолько уплотнили выдающуюся фактуру с удивительно придуманными павильонами и прекраснейшей натурой, что часть сюжетных линий явно ушли в корзину.

На выходе получился дорогостоящий русский инди-мюзикл, в котором классные реплики соседствуют с безумными монтажными решениями, продуманными мизансценами и изобретательными танцевальными номерами. Это не буквальная экранизация грампластинки “Алисы в стране чудес”, а вольный пересказ, вроде того, что делал Заходер или Пастернак, но только куда более радикальный, неожиданно, актуальный, и чем-то похожий на «Пену дней» Бориса Виана - Мишеля Гондри. Если смотреть кино с этой позиции, всё или перестанет быть таким «потрясающим и выдающимся», или «как всегда, непонятным», станет на свои места, а потом начнутся превращения - дым в дом, дом в даму, а дама в маму.