Состоялся финал, наверное, самого громкого сериала года: завершилась киноэпопея Юрия Быкова о сибирских бандгруппировках, существовавших в период с конца прошлого века до сегодняшних дней. Фраза режиссёра и сценариста «“Лихими” я закрыл для себя девяностые» вне контекста фильма может показаться проходной и неважной, однако только посмотрев все шестнадцать часов «Лихих», можно ответить на вопросы: зачем надо было дробить линейный сюжет на две части, где находится его кульминация и есть ли в этой истории катарсис или хотя бы положительные герои? Как ни странно, ответы не найти без просмотра документального фильма «Общак. Главная ОПГ России», который рассказывает об тех же событиях, что и у Юрия Быкова, но со стороны их непосредственных участников, свидетелей и пострадавших.

Все серии «Лихих» снимались одновременно, и разделение на два сезона, очевидно, не режиссерское решение, а прихоть платформы. Okko буквально убили двух зайцев, без дополнительных вложений получили два сезона по цене одного и удержание подписчиков, как минимум, ещё на один сезон, а невысокая конкуренция за зрителя в начале осени 2025 года и отсутствие «Жизни по вызову» обеспечила проекту Быкова первые строчки индекса «КиноПоиск Pro» восемь недель кряду.

Okko не рисковали. Да, за это время вышло ещё несколько сериалов про девяностые и нулевые («Дети перемен» Тарамаева и Львовой, «Москва слезам не верит» Крыжовникова). Да, зрителю пришлось восстанавливать в памяти события первых серий, но сервису от этого только лучше - увеличилось время просмотра каталога. Но если рассматривать разделение сериала с позиции авторского замысла, можно сказать, что весь первый сезон был вопросом, а второй стал ответом. 

В многочисленных интервью Быков говорил последовательно, но неубедительно: мол, первая глава - это про семью, вторая - про бандитов. Мы бы ответили по-другому. В первой части главный кадр: Женя, расстреливающий с капота авто из калаша лобовое бронированное стекло. Таким образом, Быков заявляет, что главным героем саги является не Павел, не Лиза, а именно Евгений, которого сыграли в разные времена действия Савелий Кудряшов, Кенжаметов и Ткачук. Режиссёру Юрию Быкову и сценаристу Олегу Маловичко интересна трансформация мальчика, исподлобья смотрящего на всех и вся, в хладнокровного убийцу, который для дела может убить и отца лучшего друга. Поэтому попытка маленького Пашки убить Евгения беззлобно и с юмором оценивается Лиховцевым-средним: «Наша порода. В отца шмальнул, как поздоровался».

Во второй части таких ярких кадров нет. Леденящие душу сцены - есть, но кадров - нет. Таким может быть и Ильяс, выбрасывающийся из объятого пожаром здания. И новый расстрел автомобиля со снова фигурирующим Женей, уже в качестве повода для роковой и катастрофической для всех неудачи. И трое Лиховцевых (Павел, Евгений и Пашка) на мушке у окруживших их солдат и полицейских. Но раз реальный пожар в кафе «Чародейка» стал точкой водораздела «Общака», то мы возьмём для иллюстрации ещё один пижонский кадр с тортом и свечками, оплавляющимися в столбе пламени. Первая глава - про то, как при Джеме и возглавляемой им сибирской группировки всё было хорошо и спокойно, мирные люди получали деньги не от гниющего государства, а от воров, ставших властью, страдали только плохие бандиты. Вторая глава - про то, как всё, что нажито террором и убийствами, неизбежно сгорит в адском пламени.

Поджог «Чародейки» в Комсомольске-на-Амуре действительно имел место в 2001 году, и это до сих пор является памятной горькой трагедией. В реальности в кафе погибли не дети на дне рождения, как в кино, а танцевавшие там молодые люди. И Джем (эту кличку носил глава «Общака» Евгений Васин; его сыграл Артур Иванов в клоунском карикатурном парике, лишающем шанса на человечность) в реальности присел ненадолго, отрицая свою вину в поджоге. И после его смерти действительно встал вопрос о переделе сибирской мафии: Комсомольск-на-Амуре против Хабаровска, Слон (Кирилл Полухин) против Краба (Александр Голубев).

Драматургия выстроена так, что даже без знакомства с реальной историей, ее итог можно предугадать. Другое дело, что практика и время подсказывает: война внутри некогда дружного змеиного гнезда неизбежна, до финала доживут не все, бандиты перебьют друг друга, а менты передушат своих, но мы ждали сюрприза, хотя бы на уровне цветокоррекции. Но 2023 год у Быкова такой же жухлый, как и 2001, и 1993. Даже короткий - на полторы серии - переезд локации из суровой тайги в столицу не сделал картинку более энергичной. Может быть, поэтому фильм Жоры Крыжовникова «Москва слезам не верит. Всё только начинается», действие которого происходит также в промежутке 2003 - 2023, выглядит бодрее: в мюзикле даже в самых драматичных сценах картинка ярче, цветастей, «форматнее» для телика (что, правда, не делает «МСНВ ВТК» явлением, достойным большого и обстоятельного разбора).

Насмотренный умный режиссёр Быков лихо компилирует великих. Здесь - от «Крёстного отца», тут - от Серджио Леоне, а вот там - ссылочка на Тарантино с фокусом на ступни, или на Родригеса с татуировкой на полшеи. Разница в том, что коллеги (Коппола, Скорсезе, Де Пальма) придавали действующим лицам романтический флёр из-за того, что время - главный судья, а ностальгия пропустит героев из лимба в их собственный хоть и ад, но с пометкой «VIP». 

В России есть и свой источник для вдохновения: «Бригада», которая помогла многим нынешним реконструкторам жизни бандитов восьмидесятых-девяностых. На протяжении двадцати пяти лет сериал Алексея Сидорова был знаковым фильмом о зарождении криминальных сообществ в России. Со временем эта история сильно потеряла свою актуальность, и в плане киноязыка, и динамики, которой сложно увлечь современного зрителя, а потому требовалось переосмысление. Вероятно, в этом и заключается предельное внимание к «Лихим» и со стороны критиков, и со стороны зрителей (то ли ещё будет, когда фильм выйдет на эфирном телевидении).

У Быкова на прицеле реальные лица, реальные события. Меняй их имена или нет - всё равно, «за то, что потакал вам, всем досталось». И если мерзавцы в классической литературе и кино погружались в тьму забвения (от Шекспира до Салтыкова-Щедрина), и их миры постепенно утопали в тлен и в бездны сюжетов, то у нас сегодняшних, наоборот. Джем в тюрьме смотрит телик, в котором бодрый лидер государства весело рапортует о подъёме страны с колен, и надеется на лучшее. И мгла не поглотит Джема, его тупо завалят в тюрьме (или он на самом деле бесславно скончается от сердечного приступа), и Лиховцевых не заберёт река, на берегу которой они оказались. Они все - часть истории, а не выдуманные Марио Пьюзо мафиози. Они - памятники, у них остались родственники, дети, внуки, отсидевшие своё последователи, которые в доке «Общак» рассыпаются в благодарности Джему за всё пережитое в 90-е.

В «Лихих» нет ни одного положительного персонажа или хотя бы наивного идеалиста-«дурака», решившего, что его позиции, одного слова будет достаточно, чтобы остановить разрушение здания. Даже Шапиро (Марина Васильева) ведёт себя довольно глупо, решив, раз она прокурор, то ей виднее, кто прав, кто виноват. В «Общаке» довольно внятно рассказывается, как в Комсомольске негласно устанавливались воровские законы (Слон выражается проще и конкретнее: «На воровских костях и крови этот город стоит»). Тот, кто не желал жить и поступать по этому кодексу, создавал свои рамки, и в них сам вершил свои проклятия и прощения, как Лена Лиховцева. Даже у зверей в сериале какие-то «нечеловеческие» таёжные законы, и медведи ведут себя, как последние пустынные падальщики. У вроде бы во всём правильного московского гостя Кармазова от ярости от несправедливости по отношению к Тане окончательно падает забрало и ближе к финалу уже сам ведёт себя, как многие: вижу цель, не вижу препятствий. А героический кадр: Быстров в сложном гриме, Ткачук и Кудряшов под пулями - лишён романтики, это вам не «Буч Кэссиди и Сандэнс Кид» (какая может быть романтизация деда, прикрывающегося внуком?). Он даже несколько фальшив: Евгений и Пашка вместе выглядят более-менее сплочённо, Лиховцев-старший и его сын (Кенжаметов) смотрятся действительно, как семья, но когда все трое вместе - это попахивает мискастом.

Любое произведение, если оно претендует на место в истории, просто обязано говорить о дне сегодняшнем и завтрашнем, маскируясь хоть под сказку, хоть под криминальные хроники. «Лихие» сознательно и наглядно демонизируют девяностые и показывают, как похорошела страна при нынешней системе. В сериале не дают нам права выбора: кого мочить, а кого отпустить, за кого переживать, а за кого - нет. Даже в «Бригаде» каждому зрителю предоставлялось право на свой собственный конец фильма. 

В финале «Лихих» загадок не осталось, даже про стулья с пиками точёными. Мол, смотрите и молитесь, чтобы вам вообще в прекрасном настоящем таких задачек не задают (события сериала оставляют нас в сегодняшних реалиях). Когда у Тани Шапиро спрашивают: «Если взять и пересажать всех, вы думаете, что сразу рай на Земле наступит?», то она отвечает по-пионерски положительно. В реальности Краб (то есть Юрий Масленников), который всех сдал, сегодня жив-живёхонький и, несмотря на популярность среди сибирских журналистов и кинематографистов, интервью не даёт, избегает публичности и, как и Джем, «даже на воле окружил себя охранниками».

Быков - это почти Егор Летов. Как лидер «Гражданской обороны» при жизни говорил, что он не про музыку и не про поэзию, так и Быков. Он - большой режиссёр, не совсем про кино (в чём он сам признаётся), а про общественные боли и гражданскую позицию, будто бы сценарист - но и это условно. И он всё-таки важная личность, поэтому многим интересно, как он завершил для себя вопрос с девяностыми. Он сделал это типичным для себя паттерном, сложившимся ещё в начале нулевых в других фильмах другими людьми, «никого не жалко, никого». Но для нас этот вопрос: ну хоть кого-то должно быть жалко? - остаётся открытым.